Отправлено: 17.04.07 07:45. Заголовок: Эпизод №2. Второе рождение или француз среди индейцев.

Время начала эпизода: день, 25 июля, 1670 года от Рождества Христова.
Место событий: дом Белой Совы/поселение ирокезов.
Участники эпизода: Робер де Сигоньяк, Тойпурния.

Дополнительное:
Дом (овачира)
«Длинный дом» (овачира), изготавливаемый из коры вяза, длинной 6 м, в ширину 10м и 8 м в высоту. Посреди дома горит костер – очаг, в вырытом в земле углублении и обложенный булыжниками. Пол устлан звериными шкурами и вытканными коврами, которые имеют примитивный узор. Кровати представляют собой кучу веток и травы укрытую несколькими медвежьими шкурами. Подушкой тоже служил небольшой валик ткани, а покрывалом так же служила медвежья шкура или кусок ткани. Кроватей было всего три. Здесь же возле стен можно было увидеть различную глиняную посуду: чашки, кувшины и т.д. В более больших кувшинах хранилась еда. В некоторых различные порошки. На стенах и из-под потолка свисали на кожаных ремешках различные пучки трав связанные. Так же здесь располагался булыжник с плоской поверхностью размером метр на метр, своего рода стол. Вход закрывался шкурой. Над входом с вненей стороны висит изображение совы.

Селение (каната)
Состоит из 20 домов, огражденных высоким частоколом в три ряда с укрепленным бревнами входом для защиты от соседних племен и иноземцев. В верхней части частоколов устроена галерея, наполненная камнями, которые могли сбрасываться на осаждающего врага; к этой галерее вели лестницы изнутри укреплении. Дома имеют разную длину максимальная 90 метров, в зависимости от очагов находящихся внутри дома. В центре поселения горит костер, который постоянно поддерживаю. По вечерам здесь собирается племя. Здесь танцуют и воздают хвалу богам по праздникам. Недалеко располагается большой дом ярко раскрашенный, вход в который охраняется воинами. Это дом совета, куда допускаются только те, кто имеет право участвовать в совете.
За пределами частокола кукурузные поля окружали селения ирокезов в радиусе до 9 км., занимая тысячи гектаров. Правда на востоке виднеется нетронутая поляна, окруженная лесом и горами. На ней растут разнообразные дикие травы, яркие полевые цветы. А на вершине одной небольшой горы при попадании солнца блестит что-то золотое. Если подойти ближе, то можно увидеть статую из золота в высоту 80 см. Но подойдя довольно близко без разрешения вы можете получить стрелу в лоб без предупреждения.
На западе в 9 км. Находилось просторное озеро с потрясающим видом. Его окружали горы и леса и их подножья. Девственная еще не тронутая человеком природа.
Днем в селении жизнь течет размеренно и не видно практически жителей, кроме детей резвящихся и стариков. Женщины уходят возделывать поля и заниматься собирательством, а мужчины на охоту и рыболовство. Другие занимаются ремеслами чаще в доме, хотя можно увидеть как изготавливают глиняную посуду, выделывают кожу. Молодых воинов обучают военному искусству.
К вечеру все собираются, веселятся и разговаривают.

 Отправлено: 17.04.07 13:50. Заголовок: Re:

Возле одной из постелей, на которой лежал бледнолицый мужчина, сидела девушку. Одета она была в традиционную одежду индейцев ирокезов. Набедренник (напоминавший юбку) длинной чуть выше колен. Сверху была надета туника (разновидность рубахи без рукавов сшивалась из двух тонких и светлых оленьих кож, с практически полностью удаленным ворсом, с бахромой внизу и по плечам) длинной чуть ниже бедер. На ногах были леггины из кожи в обтяжку длинной до колен, снаружи украшенные бахромой. Закреплялись леггины подвязками, расшитыми иглами дикобраза. Эти леггины заходили в мокасины сделанные из одного куска. Кожа была собрана в складку, над пальцами, где пришита к языку, сухожилиями. Далее он крепился шнурком, пропущенным над пяткой, через отверстия, с одинаковым интервалом. Волосы спокойно ниспадали с плеч и были перетянуты вокруг головы кожаным ремешком в котором было закреплено перо. На руках были браслеты из бисера, а на шеи на шнурке висел волчий клык. Лицо не было раскрашено в боевую раскраску, по той просто причине, что воевать сегодня не собирались. В это девушки можно было без труда узнать Тойпурнию, а в бледнолицем мужчине того самого раненного, которого подобрали на дороге.
Два дня мать Тойпурнии шаманка Белая Сова пыталась вернуть дух бледнолицего в этот мир, отпаивая его различными настойками из трав, совершая ритуальные песнопения и танцы возле постели мужчины. В результате жар спал, раны от специального порошка затянулись, хотя внутри еще и не совсем зажили.
Тойпурния же сидела возле раннего в те моменты, когда белая Сова уходила за сбором трав, либо чтобы помочь кому-то из племени. Вот и сейчас мать ушла, чтобы побеседовать с духами, а девушка осталась сидеть возле постели раненного, которого в племени уже нарекли Нэстэйсакэй, что в переводе означало белоглазая птица, которая являлась символом вновь рожденных.
Тойпурния задумчиво поглядывала на бледнолицего, как бы раздумывая каким является этот человек, в плане опасен ли он. Огонь, освещавший хижину причудливо играл на лице мужчины, который сейчас спокойно спал. Девушка же толкла в глиняной чашечки при помощи каменного пестика специальный порошок, для приготовления лечебного напитка.

 Отправлено: 17.04.07 21:38. Заголовок: Re:

Сознание вернулось к нему не сразу. Он даже не знал до какой степени "не сразу".
Все те два дня, что его выхаживала индейская знахарка (или шаманка, как бишь ее), несчастный француз провалялся в безпамятстве из-за нанесенных ему страшных ран. Он не мог помнить ни то, как его поили сомнительными снадобьями, ни ритуальные песнопения, свершаемые над его убогой постелью, ни чего либо другого.
Когда сознание коснулось его замутненного от боли и потери крови разума, Сигоньяк не сразу открыл глаза, хотя бы потому, что веки сковала тяжесть, подобная небесному своду, поддерживаемому силой Атласа, и боль, пронизывающая каждую клеточку его тела. Из его груди вырвался глхой звук - не то вздох, не то стон, но в любом случае, он свидетельствовал о пришествии в сознание и страданиях.
Не раскрывая глаз, будто опасаясь увидеть что-то, руководствуясь своим предчувствием, француз напрягал воспаленный мозг, пытаясь вспомнить, что с ним произошло и отчего теперь он не может пошевелить ни единым членом. Ему вспомнились лишь обрывки сна. Окутанная дымкой картина, вереница пляшущих полураздетых мужчин и женщин, обрывки незнакомых, чуждых голосов, звуки выстрелов.. все это заливалось алой краской, не могущей вызвать иную ассоциацию, кроме крови. Все это представилось ему кошмаром, он еще плотнее сомкнул веки с тем, чтобы разомкнув их, увидеть свой дом, свою постель и окно, выходящее на Новый мост и перламутровые воды Сены. Надежде было не суждено оправдаться и он увидел лишь желто-красное пламя, ослепившее на какое-то время его глаза, долгое время не видевшие света.
Вспышка заставила его почувствовать себя хоть сколько-нибудь в реальном измерении, а не по одну ногу в потустороннем мире, как было во время его странных снов. Сигоньяк пытался приподняться на локтях, чтобы иметь возможность оглядеться и понять где именно он находится. Но боль подкосила его, и он со стоном упал на постель. Пролежав так несколько минут, он вдруг догадался оглядеть хотя бы себя самого.
Если не говорить о том, что он был отвратительно небрит и его усы и бородка приняли неопртяный вид, на что он не обратил внимания, то во всяком случае он мог увидеть две зияющие на его теле раны, уже начавшие затягиваться.
Словно бы застыдившись своей слабости, он, превозмогая боль, которая, надо отдать ей справедливость, стала мучать его меньше, чем еще несколько минут назад, он все-таки приподнялся, оперевшись одной рукой на кровать, другой о стену. С его висков стекал пот от духоты и произведенных им усилий.
Но не это заботило его.
Его взгляд, обретший былую проницательность и блеск, остановился на девушке, сидевшей подле него. Сигоньяку никогда прежде не приходилось видеть индейцев. Он сразу понял, где находится и что этому предшествовало. За единственное мнгновение он восстановил в памяти то, что утратил и додумал то, чего не мог видеть. Девушка тоже смотрела на него, оторвавшись от своего занятия. Его не слишком робкий, но и не излишне наглый взгляд, оценивающе оглядел девушку.
То была статная, смуглая, темноволосая и еще очень юная девушка. Но в ее лице отражалась зрелая решимость, бесстрашие и недюжий ум. Однако взгляд ее был полон недоверия и любопытства.
Сигоньяк улыбнулся. Он успел заметить, что помимо строгих черт смуглого лица девушка, обладала замечательной фигурой. Ее костюм, в отличии от пышных платий европеек, позволял безошибочно оценить ее достоинства.
Предавшись было этой мысли с задорной улыбкой, он тут же одернул себя, легко представив что эта красавица окажется первоклассной убийцей и квалифицированным снимателем европейских скальпов.

 Отправлено: 20.04.07 10:15. Заголовок: Re:

От «увлекательного» занятия по превращению сухой травы и корешков в порошок Тойпурнию отвлек бледнолицый, который пришел в себя и сразу же попытался встать с постели, а вместо этого о стоном вновь повалился. Индианка наблюдала спокойным взглядом за тем как Нэстэйсакэй пытался вновь подняться. Она ему не мешала, но и не помогала, а просто с любопытством наблюдала, отмечая упрямство свойственное тому человеку. Между тем она уже давно успела рассмотреть больного, который был как белая галька среди серых булыжников, в смысле необычен. Вспомнилось как детишки потешались над бледнолицым из-за его растительности на лице, называли его диким зверем. Однако у дикого зверя была довольно приятная улыбка, которая как бы говорила, что особой опасности он не представляет, а так же о том, что прибыл недавно на родину Топйрния. То, что это был новичок на этих землях было сразу ясно, он не нападал, хотя сейчас скорее е мог, не вел себя настороженно, боясь Тойпурнию, да и одет был явно не в местных традициях.
Тойпурния, закончила толочь травы и коренья и встав с места молча и бесшумно подошла к импровизированному столу-булыжнику и налила в чашку горячей воды, после чего хорошенько все размешала. Спиной, точнее даже кожей она ощущала пристальный взгляд на себе, но внешне оставалась все так же спокойной и делала свое дело. Развернувшись, она вернулась на свое место и поднесла чушку к губам бледнолицего
- Пей, - сказала ровным, приятным голосом, напоминавшим журчанию ручейка, смешанное с дуновением ветерка и шелестом листвы. Говорила Тойпурния с явным акцентом, но понятно. Не удивительно, так как в древне одно время жил француз, который называл себя странны словом ученый, он-то и обучил Тойпурнию и еще тех кто хотел своему языку. Дикий волк же с определенной целью изучила язык, дескать надо понимать тех с кем воюешь, тогда больше шанс выиграть.

 Отправлено: 21.04.07 00:44. Заголовок: Re:

Девушка встала и повернулась к нему спиной.
Лишь тогда француз тряхнул головой и здраво оценил сложившуюся ситуацию, которая ему еще не была вполне ясна. Совершенно очевидно, что его едва живого подобрали эти индейцы (быть может даже эта самая девушка), которым в рассказах приписывали неограниченную никакими устоями кровожадность, безнравственность и бесчеловечность, что, разумеется, являлась чушью совершенно очевидной. Достаточно только взглянуть на эту девушку.
Сигоньяк и правда еще раз взглянул на нее. Хотя сейчас он видел только спину, ему запомнились ее черты, необычные для его европейского глаза, но оттого не менее привлекательные. Сигоньяк мысленно послал себя к черту за то, что даже в такой ситуации возвращается к мыслям о девушке, вместо того, чтобы думать над тем, что собственно ему делать дальше и что его здесь ждет. Он оглядел помещение. Его шпага лежала чуть поодаль от него. Сигоньяк преисполнился радости, сделав это открытие, которое означало, что жизнь его пока еще вне опасности.
Французская речь, пусть ломанная и невнятная, но родная, вырвала его из пучины самых разных мыслей и приятно поразила гасконца, не ждавшего такой благодати.
Он принял здоровой рукой глиняную чашку из рук прекрасной индианки, и выпил отвратительный состав не отрывая от нее глаз. Только проглотив зелье, он отвел вгляд, сморщившись от отвратительной горечи настойки из каких-то кореньев.
Откашлявшись и хватаясь рукой за грудь от сильной боли, принизывающей все его тело, при каждом напряженном движении, вызванном кашлем, Сигоньяк протянул пустую чашу индианке.
- Это ты спасла меня? - хрипло спросил Сигоньяк, у которого на лбу образовывались глубокие морщины от напряжения и боли.
Французу казалось, что он сотню лет не говорил как следует ни с кем, поэтому в нем, с неожиданным открытием о знании индейцами французской речи, возникло непреодолимое желание говорить, и говорить много, хотя это еще давалось ему с трудом.
- Почему? - вдруг искренне удивился француз, помятуя о жестокой ненависти всех индейцев к ним "бледнолицым". Так ему говорили, по крайней мере.

 Отправлено: 21.04.07 09:11. Заголовок: Re:

Тойпурния, не отрываясь, смотрела в глаза бледнолицего, не моргая, так как индейцы довольно часто соревновались в твердости взгляда (не зря игру назвали взгляд индейца). Когда же мужчина закашлялся и наморщился от боли, девушка забрала у него чашку, второй рукой слегка надавила на его здоровая плечо, чтобы мужчина лег
- Лежи…- затаив дыхание, Тоупурния слушала речь француза, потом чуть задумалась, пытаясь переварить его речь и дожидаясь пока смысл до нее таки дойдет
Поднявшись она вновь подошла к столу сделала еще одну настойку в чаше чуть большей, взяла пару тряпок.
- Тебя спасли духи, я всего лишь исполняла их волю, - произнесла девушка, вновь подходя к кровати, ставя чашу на пол. На вопрос «Почему?» она затруднялась ответить, потому как его можно было трактовать по-разному, но в результате пришла к выводу. Что вопрос «почем»у от бледнолицего, подразумевает «Почему не бросила на дороге». Не удивительно ведь бледнолице не знали, что индейцы пленных не убивают, а даже, если те хотят, принимают их в те семьи, где погибли индейцы, так сказать на их место, или просто непокорных заставляют работать на полях. Снятие скальпов и убийство было возможно только на поле боя и вооруженного врага, либо того, кто покусился на святыни ирокезов.
– Потому что духи нам не велят убивать безоружных и раненных…Добивает раненного или слабого только шакал, - твердо произнесла Тойпурния, с явным пренебрежение в голосе, отжимая смоченную в растворе тряпку. После этого она чуть отодвинула шкуру, так чтобы обнажилась грудь бледнолицего и положила тряпку, смоченную в настойке на рану в груди лежащего мужчины
- Сейчас будет…- запнулась подбирая слово - больно

 Отправлено: 21.04.07 23:01. Заголовок: Re:

Сигоньяк без возражений подчинился индианке, приказавшей ему лечь.
"Духи? Ну конечно... надеюсь, они не всегда такие скучные", - мимоходом подумал гасконец, рассуждая о выгодах индейского общества.
Он пришел в восторг от последующих слов, и особенно тона, которыми они были произнесены.
"Клянусь дьяволом, их понятия о приличиях ничуть не хуже наших! Мы поладим." - Сигоньяк снова улыбнулся своей мысли, а потом и девушке, которая принялась промывать его рану.
Отвыкший от прикосновения женских рук, Сигоньяк блаженно откинулся на подушки с расслабленной улыбкой.
Иллюзия, завладевшая им и застивившая думать о приятности предстоящей процедуры, рассеялась с очень любезным предостережением индианки.
Сигоньяк не боялся боли и ран, он был тверд и телом и духом, однако сейчас он бы предпочел избегнуть остарых ощущений. На всякий случай сжав руками шкуры, покрывавшие его грубую постель, он приготовил себя к любым испытаниям так, чтобы не проронить ни звука.
Он взглянул на девушку, касавшуюся его обнаженной груди, и хотел сказать какую-нибудь любезность, вроде: "Самая страшная рана, причиненная вашими руками покажется мне нежнейшей лаской..", но подумал, что здесь этого не поймут и не оценят. Он рассмеялся про себя и сказал только:
- Я готов.

 Отправлено: 22.04.07 10:44. Заголовок: Re:

Тойпурния проследила как руки мужчины сжали шкуры и впервые еда заметно улыбнулась. Вообще всеми этими процедурами занималась бы ее матушка Белая Сова, если бы бледнолицый пришел в сознание чуть позже или чуть ранее. Однако он по велению духов пришел в сознание именно сейчас, поэтому пока ухаживать за раненным предстояло ей. Легкими движениями Тойпурния начала водить влажной тряпочкой по краем раны в начале той, что была в гуди, а потом той что была на плече. Взгляд был сосредоточенным, а каждое движение легким, плавным, но чеков выверенным. Закончив обработку, девушка смочила очередную тряпочку и только чуть отжала, так что стоило чуть сильнее сомкнуть пальцы из тряпочки начала бы капать вода. Одна тряпка накрыла рану на плече вначале от чего оно должно было слегка начать щипать, вторая легка на грудь здесь процедура должна была происходить чуть болезненнее. Во время всей этой процедуры Тойпурния произносила на распев фразы на родном языке, призывая таки образом духов на помощь.
- Надо…немного времени…пусть лежат, - произнесла дикий волк, закончив «песнопения».
Когда тряпочки были положены, девушка подошла к столу и взяла маленькую миску в которой было что-то вроде темно-зеленной каши и вернулась к кровати, между делом размешивая одной рукой эту кашу. Второй рукой она приподняла тряпочку на ране в плече, корочка которой взялась рана размякла. Взяв рукой немного кашице Тойпурния положила ее на рану и вновь закрыла тряпочкой, начав опять говорить на своем языке на распев. Тоже самое повторилось и с раной на груди, при этом теперь е просто щипать должно было, а сильно жечь, но обычно после этой кашицы из трав, минералов и кореньев, раны затягивались в считанные дни. Оставив чашечку и всполоснув руку, индианка с любопытством посмотрела на бледнолицего, ей всегда хотелось понять этих странных людей, которые вроде бы так же имеют две руки, две ноги и голову, но ведут себя так странно, например почему они готовы убить ради солнечного металла, который называют золотом.

 Отправлено: 22.04.07 20:41. Заголовок: Re:

К счастью или к несчастью, раненый бледнолицый не знал, что должен благодарить случай, который заменил пожилую индианку на ее дочь в качестве его врачевательницы. Боль, приченная руками красавицы, всегда сносится много легче.
Сигоньяк, впрочем, вполне достойно перенес и промывание, и отвратительную зеленую гадость, приложенную к его ранам и вызвавшую дикую ноющую боль, не произнеся ни звука. Он предусмотрительно закусил губу и свидетельством его ощущений были только широко раскрытые глаза, едва не начавшие слезиться от натуги, которая была необходима дабы с его уст не сорвались стоны боли. Губу француз прикусил едва не до крови, однако эта боль заглушалась более серьезной. Слух его ласкали мелодичные индийские напевы, которые он признал весьма недурными и охотно бы послушал что-нибудь в этом роде в более благоприятной обстановке.
Свыкнувшись с болью, которая постепенно затухала, он нашел в себе силы перевести затуманенный взгляд на свою спасительницу, с любопытством взирающую на полуголого Сигоньяка.
Он пытался угадать ее мысли, впервые ему приходилось проделывать подобную операцию над индейцами, но тем было любопытнее, ведь своих соотечественников он чаще всего разгадывал с первых минут знакомства.
Будучи неплохим физиономистом, Сигоньяк угадал в девушке сомнения относительно его персоны, представляющей клан алчных и жестоких бледнолицых, как, видимо, она полагала.
Гасконец встретился с ней взглядом и долго смотрел ей в глаза, не оттого, что желал ее смутить, а оттого, что в них много чего можно было разглядеть.
- Я обязан вам жизнью, я не забуду этого.
Сигоньяк никогда не бросал слов на ветер, тем более в подобных ситуациях. Жизнь - штуга дорогая и замечательная, за этот подарок он станет вечным должником своей юной спасительницы.

 Отправлено: 27.04.07 10:47. Заголовок: Re:

Тойпурния заметила напряженность мужчины, прикушенную губу, но стоны так и не сорвались с его губ и выдержки бледнолицего она отдала должное потому как любой индеец уважает людей с силой воли, способных переносить стойко боль.
Когда же ее взгляд встретился со взглядом мужчины, то Тойпурния и не подумала отводить глаз, у индейцев напротив, считалось, что если отведешь взгляд значит лжешь или что-то утаиваешь и такие люди не вызывали доверия, в отличие от тех кто не боялся смотреть прямо в глаза. К тому же в бою такой взгляд не заменим, потому как позволяет просчитать действия противника наперед. Однако от взгляда француза, внутри что-то странно сжалось и стало жарко, хотя внешне подобной реакции на спокойном лице Тойпунии увидеть нельзя было.
Между тем мужчина опять начал благодарить ее за спасение и индианка решила оставить попытки объяснить ему, что благодарить духов нужно. Именно поэтому на его заявление ограничилась лишь легкой улыбкой, но простой и искренней без жеманств.
- Скажи, Нэстэйсакэй, зачем ты приехал на эти земли? – Взгляд стал особо пристальным, способным уловить любую эмоцию на лице или во взгляде мужчины.

 Отправлено: 27.04.07 12:59. Заголовок: Re:

Ободренный впервые проскользнувшей у индианки улыбкой, без всякого сомнения явившейся воплощением его надежд на более или менее благополучное последующее свое существование, во всяком случае на существование вообще, Сигоньяк ответил девушке своей хитрой гасконской улыбочкой.
Но последующие слова быстро стерли его добродушную ухмылку.
"Чего-чего? Настэскэ.. чего?" - он удивленно посмотрел на девушку, но не стал задавать вопросов, прекрасно поняв, что это ужасное слово - данное ему индейцами имя.
"Забавное имечко, научиться бы его выговарвать, черт меня дери!" - все эти мысли промелькнули у него за какое-то мнгновение, поэтому удивление сразу сменилось иронией, исказившей в усмешке его губы.
"Хотел бы я знать ответ на этот вопрос", - ответил Сигоньяк сам себе, но вслух решил быть более осторожным, незачем выбалтывать все как есть, всякое бывает. То что теперь он вне опасности - факт, но не факт, что завтра будет та же замечательная ситуация.
Но, с другой стороны, зная о вражде между бледнолицыми и краснокожими, можно было бы предположить, что гонимый своими же соотечественниками француз вызовет некое доверие у индейцев.
Он откашлялся, опустив взгляд, чтобы скрыть свои сомнения от пытливого взора индианки.
- Я приехал не по своей воле, - он предпочел окольные пути, избегая и лжи, и излишней откровенности.
Сигоньяк встретил пристальный взгляд уверенно, его лицо было открытым, легкая улыбка застыла на губах, тем не менее, его взгляд, глядевший ровно и дружелюбно, в остальном был непроницаем.
Его забавляла эта игра, хотя она и была вполне опасной, несмотря на то, что противником была только девчонка, за которой, прада, стояло целое племя.